Дарью Прохорову из «Тинькофф» мы пытались поймать для интервью еще с прошлого года: ее рассказ на MICE Excellence Forum о том, как в компании заплатили всем участникам тендера на креативную концепцию, вызвал тогда бурю эмоций: «Что, а так можно было?»
И вот наконец она нашла время для BBT — как оказалось, перед очередным стартом после увольнения из «Тинькофф».
Дарья признается, что получила после своего выступления на форуме «примерно миллион вопросов». Наверное, стоит только порадоваться такому интересу рынка к подобной практике. Вот только наша героиня считает, что не всё так однозначно.
— Дарья, какой главный вывод вы для себя сделали, организовав платный тендер? В вашей практике он пока был один? Как отреагировало тогда на эту идею руководство?
— Да, такой тендер в моей практике был единственным, и я, скажем честно, не уверена, что будут повторения.
Давайте я немного расскажу предысторию этого тендера, так как он вызвал огромный ажиотаж на рынке.
Данный шаг не был альтруистическим порывом с моей стороны, как кто-то мог подумать. Идея его организовать была четко обоснована: для нашего корпоратива нам были нужны «незаезженные» творческие концепции.
Я понимала, что, если мы объявим стандартный, а не платный тендер, то мы и получим стандартный набор концепций, которые агентства дают под подобные запросы: условный «Оскар», «Гэтсби», «хай-тек» и прочие варианты для церемонии награждения, которые сразу же приходят на ум.
У нас же была задача получить уникальную концепцию, и мы были готовы за нее заплатить. При этом важно упомянуть, что одним из условий тендера было то, что мы выкупаем все концепции полностью, то есть все предложенные идеи мы имеем право реализовать в любой момент и с кем угодно. По сути, мы покупали креатив.
Когда мы обсуждали проведение этого тендера и его условия внутри компании, в том числе с руководством, эти доводы были сочтены разумными и обоснованными, поэтому я получила «добро».
Да, у нас был некий потолок стоимости, выше которой мы не были готовы платить за результаты, но при этом мы сразу объявили о том, что тендер с нашей стороны платный.
Конечно же, список участников тендера был закрытым и определялся нами как «компании, которым мы доверяем», при этом сроки были не в духе «нужно было вчера» — опять же мы понимали, что на проработку нестандартных идей нужно время.
Какие выводы я сделала по итогам тендера? Не все результаты оправдали такой подход и оплату — увы, от некоторых участников мы получили совсем не то, на что рассчитывали.
Заплатили ли мы им? Да, мы оплатили концепции всем участникам тендера, которые запросили оплату. Один из участников тендера от оплаты отказался категорически, хотя не он в итоге реализовывал проект, что меня удивило.
Ни одна концепция в чистом виде, к сожалению, нам не подошла, и нам пришлось их «докручивать» внутри компании, однако мы получили приличное количество действительно разработанных под нас концепций. Кажется, в итоге их было порядка 15.
— Как вы думаете, почему никто раньше не решался на такой шаг, ведь это справедливо — оплатить работу подрядчиков в тендере на креативную концепцию? Можно ли говорить о том, что агентства часто вынуждены работать в убыток, чтобы заполучить клиента? Невыигрышное положение...
— Мне кажется, говорить о том, что раньше никто на такое не решался, несколько преждевременно. Есть креативные агентства, им платят за их креатив.
Здесь, по сути, мы делали то же самое: оплачивали креатив (но не одному агентству, а сразу нескольким) и в условиях тендера сразу же прописывали, что не гарантируем «отдачу» данного проекта под ключ победителю.
Обычно в подобных ситуациях победитель получает проект «под ключ», и потому стоимость разработки концепции включается в стоимость итоговой реализации проекта.
Кажется, что на рынке есть некое джентельменское соглашение о том, что предложенные тендерные концепции, которые не стали победителями, не будут реализовываться клиентами. Однако по факту это так не работает. Отсюда и возник обратный процесс: агентства не стремятся предлагать уникальные тендерные идеи, так как никогда неизвестно, действительно ли тендер честный, и нет гарантии, что предложенные идеи попросту не заберут в свое пользование фактически безвозмездно.
Безусловно, сложившаяся ситуация сегодня — это рынок клиента, а не рынок продавца. Отсюда создается положение, в котором множество агентств вынуждены за покупателей бороться, не наоборот. В этой ситуации диктуют свои правила клиенты.
Знаю, что агентства тратят достаточно большие суммы на участие в тендерах крупных компаний (слышала, даже до полумиллиона рублей за одно тендерное предложение), но тут они самостоятельно оценивают, стоит ли игра свеч: действительно ли большие многомиллионные проекты для собственного портфолио стоят подобного риска.
Я считаю, что на рынке должны появиться проработанные юридические документы вроде договоров участия в тендерах, где будут прописаны условия использования или неиспользования идей и прочие важные положения.
Надо отметить, что более-менее правильные договорные отношения появились во многих деловых взаимодействиях только после начала пандемии — когда множество подрядчиков оказались в крайне невыгодных для себя условиях из-за отмен мероприятий, так как договоренности «заказчик-исполнитель» были на уровне «поверь, я тебя не кину».
Мне очень нравится пример эксперта по организации и продюсированию событий Наталии Франкель: она одна из немногих на рынке, кто заключает на своих мероприятиях договоры со спикерами.
Мне кажется, 90 % и заказчиков и агентств подобное просто не приходит в голову, хотя это правильные взаимоотношения: всегда стоит иметь документ с четко прописанными условиями для обеих сторон.
Хотя, возможно, во мне опять говорит моя системность и желание сделать рынок более прозрачным и честным. И меня несколько удивляет то, что подобная позиция на рынке воспринимается в стиле «а что, так можно было?», из чего я делаю вывод, что всем и так нормально, все приняли эти «бездокументарные» правила игры, когда отношения регулируются на уровне понятий.
— Какая сегодня вообще ситуация с креативом в индустрии мероприятий, по вашим наблюдениям? Как бы вы оценили здесь работу агентств?
— У меня все чаще и чаще создается впечатление, что со стороны агентств можно получить реальный креатив только в нескольких случаях: во-первых, когда ты постоянный клиент и работаешь с агентством много лет; во-вторых, когда компания организует многомиллионный тендер (речь о десятках миллионов); в-третьих, когда агентство уже точно знает, что этот проект будет реализовывать именно оно; и, в-четвертых, когда агентство в принципе хочет иметь в своем портфолио максимальное количество уникальных проектов.
Безусловно, из этих правил есть исключения (что можно увидеть, например, на event-премиях), и лично меня это крайне радует.
К сожалению, в моей практике я редко получаю действительно креативные идеи, когда можно сказать: «Вау, как круто! Почему я не додумалась до этого сама?»
К слову, сейчас сезон фестивалей, в которые интегрируется множество крупных компаний, и я вижу, как одни и те же идеи буквально «гуляют» от клиента к клиенту.
Не хочу ничего плохого говорить про коллег, я согласна, что действительно сложно придумать уникальную фестивальную механику, через которую можно быстро пропустить огромный поток людей. Но все же хочется большей уникальности: все бренды разные, у них разные ценности, и они стремятся донести до своего потребителя разные идеи.
К тому же, даже одну и ту же творческую механику можно чуть трансформировать и получить то самое «Вау!». Например, меня много лет назад впечатлила интеграция S7 в фестивали, которую реализовывало, если не ошибаюсь, агентство Eventum premo: здесь придумали делать керлинг с помощью чемоданов. Получилась понятная и простая активность с хорошей проходимостью, которая, не выходя за рамки бренда, запомнилась потребителям.
Очень радуют нативные инфраструктурные интеграции, например, в фестиваль «Дикая мята»: вода от «Барьера» (фонтанчики, кипяток и прочее) и плитка от Braer.
С некоторой улыбкой отмечу, что одной из самых запомнившихся лично мне концепций с различных event-премий была концепция с премии «Event-прорыв!» в далеком 2016, как мне кажется, году, когда под запрос клиента делали внутреннее мероприятие с кладбищенской темой — мероприятие было с черным юмором со множеством запоминающихся активностей типа игры «попади гробиком в могилку». При этом я совершенно не помню, кто реализовывал мероприятие, у какой компании был этот корпоратив, но сам кейс очень сильно въелся мне в память. Уверена, что и участникам мероприятия тоже.
И обратное: когда, приходя с фестиваля, помнишь множество активностей и абсолютно не помнишь, какие бренды они представляли. Это печалит и расстраивает — получается, что бренд, по сути, «слил» бюджет, ведь потенциальный клиент поучаствовал в активности, но сам бренд не запомнил.
— Дарья, о себе вы говорите так: «Кажется, что в области корпоративных мероприятий я умею всё — от тимбилдингов до маркетинговых интеграций, от мастер-классов до конференций Международного дискуссионного клуба „Валдай“. Занималась госконференциями, маркетинговыми, HR-мероприятиями». Откуда у вас такая любовь к мероприятиям? И есть ли что-то, что объединяет все ваши проекты?
— В начале своей карьеры я буквально случайно оказалась в event-индустрии — сюда не стремилась, скорее, так распорядилась судьба.
На вопрос, как я начала делать мероприятия и почему, мне непросто ответить — это сложилось само собой: в школе я играла в театре, снималась в разных телевизионных проектах и даже участвовала в массовке в настоящем большом кино, в университете была членом и капитаном факультетской команды КВН, на дипломную практику попала в PR-агентство Imageland в отдел организации мероприятий в самые сложные месяцы — март и февраль (можно представить, сколько было проектов на 14 и 23 февраля, а потом 8 марта). Я уходила ненадолго в PR и работала пиарщиком, но даже в PR-агентстве мероприятия чаще всего отдавали мне: «у Даши это хорошо получается».
В течение всей карьеры я делала совершенно разноплановые мероприятия и занималась проектами с точки зрения разных позиций: например, координирования, продюсирования, собирала программу, общалась с протоколом, искала участников и спонсоров и так далее, поэтому могу адекватно оценивать почти каждый аспект организации корпоративных и деловых мероприятий.
Один из немногих аспектов event-индустрии, которым я не занималась, — частные мероприятия. Различные свадьбы, дни рождения, юбилеи, выписки из роддома и прочее прошли, что называется, мимо меня. Однако, если потребуется, уверена, что смогу реализовать и такие мероприятия: для профессионала нет преград.
По первому образованию у меня диплом МГУ по специальности «Менеджмент организаций», и это образование под стать моему характеру. Кажется, что я всегда любила всё организовывать и структурировать вокруг себя с раннего детства, что называется, «менеджерить процесс».
Работа в событийной индустрии нравится мне тем, что я очень люблю быть изнутри процесса и управлять им, мне очень нравится понимать, что, где и как происходит и как это реализовано. Отсюда профессиональная деформация: на большинстве мероприятий, спектаклей и шоу мне всегда заметны различные «косяки». Не буду утверждать, что вижу их все, но я пониманию почти в любой момент, что и как происходит за кулисами проекта.
Смею надеяться, что все мои проекты объединяет высокий уровень организации и профессионализм команды. Безусловно, в моей карьере есть проекты, которыми я горжусь больше, чем остальными, и я рада, что честь реализовывать их выпала именно мне.
— Не так давно мы писали о том, что компании вынуждены пересматривать тревел-бюджеты. А что происходило последние годы с бюджетированием корпоративных ивентов?
— Действительно, сейчас большинство компаний вынуждено пересматривать свои бюджеты: в России за последние три года из-за всем известных событий существенно выросли затраты на мероприятия. Например, вырос ценник на продукты, оборудование, сувениры и прочее, что повлекло за собой рост стоимости остальных услуг.
В крупных корпорациях сейчас буквально расцвет тимбилдингов — во время пандемии многие компании (особенно в IT-сфере) существенно расширили свой штат, и многие столкнулись с тем, что персонал друг друга никогда не видел вживую, соответственно, исчезло ощущение команды и сплочения.
Частый запрос после пандемии — «мы хотим познакомиться лично». Также, по моим наблюдениям, сотрудники, которые не видели друг друга «глаза в глаза», больше конфликтуют друг с другом — написать или сказать резкость через экран проще, чем при личном общении.
Соответственно, для исправления этого перекоса необходимы внутренние мероприятия. При этом нередки ситуации распределенных коллективов, людей приходится везти из различных городов, что увеличивает бюджет корпоратива.
Однако есть и другая сторона «постковидной» проблемы: раньше было больше зарубежных проектов, сейчас серьезно выросла доля программ внутри России, соответственно, несколько изменилась структура бюджетов — например, почти исчезла статья с визовыми затратами.
Внутренние мероприятия — особенно в условиях турбулентности окружающей действительности и большой доли неопределенности — безусловно, необходимы: людям нужна психологическая разгрузка, создание чувства единения, следует иногда и выпускать пар. Так, у нас был каталог тимбилдингов, когда мы в том числе предлагали сотрудникам мероприятие с разрушением окружающей обстановки.
Отдачу от внутренних мероприятий чаще всего считают через показатели, которые измеряются вдолгую — лояльность компании, уменьшение оттока сотрудников, eNPS и прочее, но почти всегда сложно оценить, насколько действительно то или иное мероприятие внесло свой вклад в изменение этих показателей.
Я уверена, что, когда в организации есть интересные и крутые ивенты (даже с небольшим бюджетом), многие сотрудники гордятся и рекомендуют ее своим друзьям: «Смотри, в какой классной компании я работаю!»
— Почему компании выгоднее держать свой event-департамент, своего рода event-агентство «инхаус», а не работать с внешним агентством? И что все-таки может сделать сторонняя TMC лучше вас?
— Давайте сразу уточним: не всегда и всем компаниям выгоднее держать свой event-отдел. Если организация делает в год очень мало мероприятий, то event-отдел «инхаус» скорее всего не отобьет на него затраты. Банально, математика не сойдется: зарплата сотрудников будет съедать предполагаемую экономию средств.
Многие компании перешли на инхаус-ивенты по нескольким причинам. Одна из них — это конфиденциальность данных. Любой клиент тщательно охраняет свои корпоративные тайны, не делится планами (даже внутри компании!) запусков и развития продуктов. Соответственно, нанимая внешнее агентство, заказчик рискует утечкой данных к конкурентам.
Думаю, весь рынок знает про драконовские NDA при организации лончей новых продуктов или, например, релизов новых автомобилей. Однако даже с такими мерами от утечки информации не застрахован никто.
Второй причиной является тот факт, что, безусловно, сотрудники «инхаус» гораздо больше погружены в корпоративную культуру, в ценности компании, чем любое внешнее агентство, как бы плотно и много оно с компанией ни работало.
Третья причина родилась в результате пандемии: множество отличных организаторов уровня upper middle и senior сознательно ушли на клиентскую сторону, так как весной 2020 года остались без средств к существованию: более-менее стабильный поток доходов фрилансеров тогда упал фактически до нуля, и я знаю, что очень многие сильные менеджеры ушли из индустрии вообще, а многие предпочли упасть в доходах, но работать с гарантированным окладом на стороне клиента. Кстати, я регулярно встречаюсь с заблуждением, что на стороне клиента работать гораздо проще и легче — дескать, «рули агентствами и что тут делать вообще?», а на практике многие мне после прихода на клиентскую сторону сказали, что «я совсем иначе это себе представлял(а) и не ожидал(а), что будет столько работы».
До пандемии достаточно часто оказывалось выгоднее держать event-отдел «инхаус», поскольку в сметах агентств была скрытая маржа: стандартная комиссия (чаще всего 10 %) лежала в сметах открыто, но почти на каждую позицию была серьезная накрутка, порой доходящая до 50 %. К сожалению, я в своей практике до пандемии с этим сталкивалась достаточно часто, даже в уникальных позициях поставщиков, когда можно легко проверить цены собственным запросом. Однако были и анекдотичные ситуации, когда прямой поставщик услуги проигрывал ценовой тендер агентству, а, приезжая на проект, я обнаруживала, что услугу оказывает уже проигравший тендер поставщик услуги (например, у меня такая ситуация случилась с застройкой шатра на одном из крупных фестивалей).
Очевидно, что поставщикам услуг во многом проще и выгоднее работать с event-агентствами: от них большой поток регулярных заказов для различных клиентов, с ними гарантированно говорят на одном языке и понимают все подводные камни, налажен документооборот, понятны сроки оплат и прочее.
Но сейчас ситуация изменилась: внутри компаний сидят вчерашние агентские менеджеры, и их наработанные связи остались. И, кажется, что многие поставщики понимают, что даже если этот конкретный менеджер не обеспечит стабильный поток заказов, то как минимум будет рекомендовать этого поставщика своим коллегам.
Другой плюс event-команды «инхаус» — это более серьезный контроль за качеством работы. Руководство понимает профессионализм собственных сотрудников и получает более-менее стабильный результат работы с возможностью автоматизации множества процессов, включая документооборот.
Например, во время моей работы в «Тинькофф» я выстроила систему внутренних мероприятий, а потом ее всячески оптимизировала и разрабатывала автоматизацию там, где это было в принципе возможно. За 2022 год через мой отдел внутренних мероприятий прошло порядка 600 проектов, и этот поток было бы невозможно контролировать без стандартизации и оптимизации множества процессов: например, мы плотно работали с бухгалтерией и юристами для облегчения документооборота, что существенно снижало затраты рабочего времени при организации сложносоставных мероприятий с большим количеством поставщиков.
Также в крупных компаниях ведется контроль контрагентов: все поставщики и подрядчики проходят проверки и в том числе ведутся черные списки, что тоже помогает держать высокий уровень организации и проведения мероприятий. Не секрет, что у многих компаний есть свои пулы подрядчиков, в том числе event-агентств.
С другой стороны, внешние партнеры более креативны, более, так сказать, насмотрены, у них шире опыт работы с различными клиентами и запросами. Они могут взглянуть на проекты с другой стороны. Чаще всего именно им поставщики дают неплохие скидки.
Если мероприятий мало, и они высокобюджетные, то проводить их с агентствами часто бывает выгоднее, в том числе относительно временных затрат на документооборот и отсутствия необходимости срочно оплачивать услуги множеству поставщиков в очень короткие сроки.
— Многие компании последние годы вынуждены бороться с выгоранием, даже депрессией сотрудников. Один из способов — корпоративные ивенты. Как вы считаете, может ли у таких мероприятий в этом смысле быть долгосрочный эффект?
— Профессиональное выгорание и депрессия — это действительно серьезная беда не только компаний, но и всего общества в целом. Среди причин этого явления — не только рутинность работы, большое количество стресса, но и зачастую невозможность самореализации, а также переработки. Я думаю, что в России в принципе мало компаний, где сотрудники работают «от звонка до звонка» с четко нормированным трудовым распорядком, а уж в event-индустрии я таких вообще, пожалуй, не знаю.
Внутренние мероприятия позволяют с этим бороться, но, конечно, не станут волшебной палочкой, по мановению которой человек излечится. Они помогают на короткий промежуток времени переключиться, уйти от рабочих задач. Например, когда весь отдел уходит в мини-поход без каких-либо средств связи и сотрудники «выключены» из рабочих чатиков, созвонов, почты. Отлично помогает какой-нибудь сплав по реке в красивом месте (я когда-то делала подобный проект в Сочи с командным сплавом, катанием на воздушном шаре и пикником в горах). Такая активность оставляет не только приятные эмоции, ощущение команды, но и дает осознание хотя бы кратковременного, но отдыха. Как говорится, лучший отдых — это переключение на другую деятельность. Сотрудники обычно возвращаются мотивированными, с зарядом положительных эмоций.
Я неоднократно встречалась с мнением сотрудников, что «у нас нет мероприятий — работодателю на нас наплевать», хотя на самом деле это чаще всего не так, и потому уверена, что мероприятия влияют на долгосрочную мотивацию специалистов и их лояльность к компании, а также на сам бренд работодателя.
Например, на IT-рынке конкуренция за специалистов очень высока, в России это рынок соискателя, а не работодателя, поэтому компании предлагают множество бенефитов для кандидатов. Чаще всего в набор «плюшек» входит не только крутой офис, ДМС, фрукты/обеды и тому подобное, но и командировки, корпоративы. То есть для ряда соискателей это является конкурентным преимуществом при выборе компании.
Одним из самых ярких впечатлений от моей работы в Mail.ru Group был летний корпоратив компании — всех сотрудников вывозили на весь день в какую-нибудь локацию (чаще всего в яхт-клуб «Адмирал»), где было организовано множество активностей. По сути, компания на это время почти полностью останавливала свою работу, и ты был уверен, что звонить или писать тебе в этот день будут только по действительно важному и срочному вопросу. Весь день все купались, загорали, играли в различные игры (футбол, волейбол, различные фановые вещи), вкусно питались, подпевали хедлайнеру и просто хорошо проводили время.
Несколько наших летних корпоративов получали различные премии в качестве лучших проектов для сотрудников. Но больше всего мне запомнился «Фестиваль мемов», когда мы собрали все внутренние мемы компании и реализовали их в виде фотозон, тематических активностей и так далее. Я много раз слышала от бывших коллег, что это был лучший корпоратив на их памяти и они очень скучают по данному проекту. Кажется, это действительно был один из лучших корпоративных проектов за мои почти десять лет в Mail.ru Group (сейчас VK).
— Дарья, как вы сами боретесь с профессиональным выгоранием?
— По-моему, это самый актуальный вопрос для тех, кто давно работает в нашей индустрии. К сожалению, я трудоголик, всю свою жизнь работаю очень много и поэтому периодически дохожу до стадии выгорания, сама того не замечая. Один из симптомов, что я близка к выгоранию, — это когда начинает сниться работа и текущие проекты.
Бороться с этим сложно, но я стремлюсь браться за новые нестандартные и интересные проекты (а если их нет, то придумываю такие сама), заниматься новыми для себя задачами, а также стараюсь разделить рабочее и личное: не проверяю рабочие мессенджеры и почту во внерабочее время, если в это время у меня нет срочных задач. Полноценный качественный отдых очень важен и нужен.
К сожалению, с отпусками у меня пока так не получается: за последние лет пятнадцать я не помню ни одного своего отпуска без рабочего компьютера. Своих сотрудников я всегда прошу максимально отдыхать в отпуске и отключаться от рабочих задач — без них небо на землю не упадет, и остальная команда способна решить практически все возникающие проблемы.
— Есть ли у вас некое правило, которым вы руководствуетесь в стрессовых ситуациях? Например, не отвечать на эмоциональное письмо сразу — оставить этого до следующего дня. Сосчитать до десяти, просто обнять человека?
— Кажется, что моя работа почти всегда состоит из стресса. Я искренне считаю, что все event-менеджеры — любители адреналина и экстрима и мы без него уже просто не можем. Как говорят: «Что такое работать event-менеджером? Это как кататься на велосипеде, который горит, и ты горишь, и всё вокруг в огне».
Мое окружение постоянно говорит, что у меня повышенное чувство ответственности, но это качество идеально подходит для моей профессии. У меня всегда огромное количество рабочих задач и проектов, которыми я жонглирую как шариками, и очень важно, чтобы ни один из шариков не упал, не был забыт и не пропал. Поэтому уровень стресса, безусловно, высочайший. В последние годы я стараюсь записывать всё, что можно: безумный поток информации надо не только запомнить, но и зачастую структурировать. В таком случае лучше не полагаться на память, а доверять бумаге или компьютеру.
Кстати, профессия event-менеджера по некоторым рейтингам входит в десятку самых стрессовых в мире — наравне с пожарными, полицейскими, врачами и учителями. Мы работаем с высоким уровнем ответственности, с максимальным вовлечением, большим количеством неопределенности и огромным числом факторов, практически независимых от нас самих, — всё это заставляет профессионалов быть максимально стрессоустойчивыми.
Даже самые проверенные-перепроверенные подрядчики могут «накосячить» на ровном месте, и ты никогда не можешь быть на 100 % уверенным, что всё всегда пойдет как надо — всегда возможен человеческий фактор, риск отказа техники и так далее.
Особенность моей психики в стрессовых ситуациях (например, что-то случилось на мероприятии, и надо срочно принимать решения) — голова начинает работать очень четко и ясно. Поэтому в стрессовой ситуации я обычно веду себя как человек с лозунгом: «Сейчас всё разрулим, без паники!».
Когда же это рутинный стресс — например, хочется эмоционально ответить на какое-либо письмо, то я пишу ответ, но не отправляю его, а сначала отвлекаюсь, выдыхаю и спустя какое-то время в более спокойном эмоциональном состоянии перечитываю все еще раз. Чаще после этого письмо переписывается в гораздо более дружелюбном ключе и менее эмоционально. В какие-то вопросы, которые меня задевают, но относятся ко мне опосредованно, я максимально не вовлекаюсь и прохожу мимо. Если это не получается сделать, то стараюсь подходить к стрессовым вещам в максимально уравновешенном состоянии и не принимать важные решения на эмоциях.
Для меня важна атмосфера в коллективе, отсутствие токсичности в общении, и мои ребята это знают. Я не прихожу на работу как на войну, мы на работе проводим большое количество времени и хочется, чтобы оно было комфортным, в том числе психологически.
Безусловно, бывают конфликты, но их почти всегда можно решить конструктивным путем, выучить полученные уроки, усвоить новые знания и выйти на новый уровень взаимоотношений.
— Дарья, вы следите за коллегами? Есть ли проекты, которые вызывают у вас белую зависть или восхищение?
— За коллегами я, конечно же, слежу. Вдобавок, являюсь членом жюри почти всех российских event-премий, что очень помогает узнавать, кто что делает на рынке. Считаю, что одно из важнейших качеств ивент-менеджера — это насмотренность, повышение которой возможно только через отслеживание кейсов коллег как в России, так и за рубежом. Поэтому я держу руку на пульсе для понимания текущих тенденций рынка, отслеживания новых технологий, подрядчиков, решений.
Каждый год проводится огромное количество интересных проектов, которые вызывают приятное удивление. Больше всего меня восхищают кейсы типа Half time show в США: подобные проекты — это вызов любому организатору мероприятий, и я искренне считаю, что это шоу, по сути, показатель вершины профессионализма. Безумно жалею, что не работала на Олимпиаде в Сочи — это был бы крутой опыт, практически мечта, но случилось как случилось. Вызвал профессиональную зависть ряд павильонов Dubai Expo — представляю, как это было интересно и сложно.
Я очень радуюсь, когда вижу интересные проекты коллег. Например, есть один не совсем из «чистых» event’ов, но приведу его в пример: в честь 100-летия Юрия Владимировича Никулина Московский цирк на Цветном бульваре поставил юбилейную программу «Почти серьезно», в которой обрели новую жизнь старые репризы Шуйдина и Никулина, ожили фильмы с его участием, а в конце представления на экране появлялся сам Юрий Никулин, образ и голос которого воссоздали с помощью цифровых технологий. Это представление вызвало во мне не только улыбку и радость, но и профессиональную зависть, восхищение: я представляю, какие усилия и сколько времени было потрачено на изучение архивов, поиск нестандартных решений, постановку программы, да и просто изучение жизни этого поистине великого человека.
Я восхищаюсь проектами, которые оставляют в сердце человека что-то важное, что-то эмоциональное, что-то чистое, что-то, что останется как минимум в годах и воспоминаниях участников этого конкретного события и желаю таких проектов всем коллегам.
Подготовила Марина Осипова
