Татьяна Парахина, банк «Открытие»: «Те, кто остался в нашей индустрии, искренне преданы своему делу. Это — люди-авантюристы»

В 90-е годы Татьяна Парахина была в Нижнем Новгороде настоящей телезнаменитостью — работала автором и ведущей независимой телекомпании «Волга». В прямом эфире она брала интервью у заезжих актеров, музыкантов, звезд шоу-бизнеса. «До сих пор храню книжечку с автографами Вишневской, Растроповича, Башмета и многих других уважаемых гостей телестудии. И очень ею дорожу», — говорит наша героиня.

Сейчас Татьяне самой впору раздавать автографы: на российском рынке бизнес-тревел она уже 20 лет, не раз выступала в качестве жюри профессиональной Премии BBT Awards, была спикером отраслевых мероприятий.

Признаюсь, за Татьяной я «охотилась» с прошлого года. После мини-опроса участников рынка о том, кого бы им хотелось увидеть на страницах издания, стало понятно: наши с читателями желания совпадают. Но договориться удалось не сразу: Татьяна вся в работе. Пришлось подождать, но оно того стоило.

Татьяна Парахина, начальник отдела организации деловых поездок ПАО Банк «ФК Открытие», рассказала изданию о том, когда действительно было страшно за индустрию, будут ли в компании переводить всё в онлайн, стоит ли снижать планку требований к поставщикам, почему прошлый год был даже тяжелее 2020-го и кто достоин Премии BBT Awards.

— Татьяна, с трудом поймала вас для интервью — график у вас плотный. Поэтому сразу вопрос про баланс работы и личной жизни. На его отсутствие не жалуетесь?

— Когда мы все были задорные и молодые, то, наверное, перевешивала работа. Хотелось все успеть, все узнать, хотелось бежать и быть впереди. А сейчас эти амбиции и желание успеть балансируют с личной жизнью.

Для меня важны мои дети, семья. Да, дети уже взрослые, но сейчас я им даже нужнее, чем тогда, когда они были маленькими. Мы можем общаться по-дружески. И я этим горжусь и очень ценю. 

У сына 11-ый класс, и он перед выбором. А вот дочь решила пойти по моим стопам. Она занимается MICE, организацией мероприятий, и ей это очень интересно. И влечет ее эта сфера не возможностью «посветить лицом», что важно.

— Где она этому учится?

— Проблема в том, что этому нигде не учат. Есть онлайн-курсы, профессиональная литература, но 80 % — практики. К слову, книги «Всё это MICE» Татьяны Спурновой и Ольги Левша, «Event своими руками» Тани Спурновой считаю для себя настольными — здесь можно найти много полезной информации, в том числе о том, как грамотно взаимодействовать с поставщиками. Думаю, это — как раз один из краеугольных камней успешной организации не собственно мероприятия, а жизни в мире MICE. И я передала их дочери.

— После пандемии работы стало больше или меньше?

— Скажу так: работа была, и ее было достаточно всегда. После пандемии она просто носила другой характер.

Месяцем, когда действительно было страшно, стал апрель 2020 года, потому что замерло все. И эта непонятная тишина, которая была в течение месяца, давила на настроение: «Что делать и куда бежать?» Очень много мыслей, буря эмоций. Нужно было найти себя, быстро подстроиться под обстоятельства.

До этого мы получали много заявок на командировки и проведение мероприятий, а тут пришлось менять внешний диаметр — взаимодействие с агентствами, партнерами — на внутренний. Нашим коллегам внутри банка потребовалась поддержка, они были в растерянности. Ведь без командировок жить невозможно. И наш бизнес устроен таким образом, что без поездок его строить очень сложно. Развивать региональную сеть нельзя из одной точки — неважно, будь это Москва или Нижний Новгород.

Командировок стало значительно меньше, но они были, хоть и сопровождались ограничениями. Да, каждую мы рассматривали под микроскопом, действительно ли она необходима. Но если сейчас мы к этому уже привыкли, то тогда это казалось квестом. И тем интересней для нас было найти выход из этого квеста — сделать так, чтобы командированный сотрудник чувствовал себя в поездке не как на минном поле. Надеюсь, что нам тогда это удалось.

— Знаете, в прошлом году крупнейшая в мире кондитерская компания Mars попросила сотрудников отправляться в командировки «с определенной целью, а не ради присутствия». Здесь открыто говорят, что планируют вдвое сократить объем командировок, так как пандемия разрушила мифы о производительности. Вы тоже к этому стремитесь?

— Если честно, мы поднимали этот вопрос еще в 2019 году — именно из-за оптимизации расходов: насколько оправдана необходимость бизнес-поездки, сколько человек должно находиться в командировке, как долго она должна продолжаться. Тогда мы очень тщательно проанализировали все расходы и процессы.

То, что мы начали в 2019 году, в 2020 было просто продолжено. Мы делали срез внутри компании по конкретным маркерам. И несмотря на то что командировок было уже гораздо меньше, мы увидели, что это сработало. Просто, возможно, быстрее, чем мы думали: 2020 год дал нам для этого много инструментов.

Если вы задумались об оптимизации расходов на деловые путешествия, начните с вопроса, насколько сотруднику действительно необходима эта поездка, можно ли решить вопрос дистанционно.

 

— И как изменились объемы командировок в компании за последние два года?

— В 2020 году по сравнению с 2019-м осталась треть командировок. В 2021-м показатель от 2020-го увеличился более чем на 60 %. То есть мы видим, что рынок адаптируется к новым условиям. Но история, а стоит ли отправляться в командировку, «съедает» определенный процент деловых поездок.

Бóльшая часть наших объемов связана сейчас не с внутренними встречами, а именно с развитием бизнеса, трансформацией региональной сети.

— Как сами сотрудники относятся к командировкам после пандемии?

— Поскольку все свои опасения относительно командировки коллеги изначально обсуждают с руководителем, а потом уже обращаются к нам, точно ответить не смогу. По сути, к нам приходит сотрудник, который готов ехать в командировку.

Но страх в 2020 году присутствовал — и даже не больше страх заразиться коронавирусом, а страх неопределенности: «Уехать-то я уеду, а вернусь ли обратно? Что делать, если меня там закроют? А если я заболею?»

Весь 2020 год мы посвятили тому, чтобы реорганизовать внутренние процессы. С учетом того количества заявок, которое у нас было, считаю, что мы выполнили колоссальную работу, которая включала консультации сотрудников, сбор информации по тому, что, как, где и какие вводят ограничения. Была нужна молниеносная реакция!

Знаете, о чем я сейчас думаю? Это время показало ценность людей, которые работают в бизнес-тревел. У меня очень крутая команда! Настоящие герои и звезды.

Ценность людей была важна и раньше, но сейчас — как никогда. Мы можем сколько угодно говорить об искусственном интеллекте, но, когда ты заперт в четырех стенах, поддержка живого человека, а не робота, жизненно необходима.

Несмотря на то что мы находились на удаленке, оставались на связи 24 часа в сутки. Вопросы возникали всегда. От нашей оперативности и грамотности зависел комфорт сотрудника, психологический в том числе. Это и сейчас остается, ведь ситуация может поменяться в течение дня.

— Кому на российском тревел-рынке сейчас сложнее всего? И вы это чувствуете?

— Ситуация ударила одинаково по всем участникам бизнес-тревел-рынка, будь то корпоративный клиент, авиакомпания, отель, TMC.

Мы все знаем в отрасли людей, которых ценили, любили, с которыми прекрасно общались. И было непросто принять, что действительно крутые специалисты уходят из профессии. Это значит, что бизнес-тревел умирает?

В 2020 году очень осторожно освещали вопрос, как корпоративные клиенты могут помочь своим поставщикам. Ведь путешествия были на стопе. Многие крупные компании оставляли депозиты, прибегали к схемам взаимозачетов, чтобы их TMC могла хоть как-то существовать. В агентстве может быть крутая автоматизация, но ценность бизнес-тревел-агентства прежде всего — это люди. Это те, с кем мы общаемся ежедневно. Я рада, что агенты, которые с нами работали, остались. Для нас это тоже показатель того, что в свое время мы сделали правильный выбор на тендере. Они были с нами на связи, вместе мы пытались найти выход из сложных ситуаций. В большинстве случаев удавалось.

Ударила ли пандемия по рынку? Ударила и очень сильно. Мы это видим в том числе и по качеству оказываемых услуг. В первую очередь в отелях. То качество, какое мы получаем здесь сейчас, особенно в регионах, сильно отличается от допандемийного.

Очень заметно падение уровня сервиса по такси и трансферам. Признаюсь, для меня это сложный рынок. Услуга вроде бы простая — взять человека в точке А и доставить его в точку B. Но ее качество продолжает падать. Мне сложно сказать, с чем это связано, но я сама с этим сталкиваюсь. Мне действительно страшно садиться в такси.

Когда-то можно было выйти на улицу, проголосовать, остановить машину, сесть в нее и поехать. Сейчас таких историй практически не существует. Появилось такси, и мы все выдохнули с облегчением: «Наконец-то теперь поездка будет комфортной и за адекватные деньги». Я говорю сейчас о такси-агрегаторах. Были хорошие машины, приятные водители, соблюдались меры безопасности. Но вот сейчас этого ощущения — уверенности в личной безопасности и безопасности транспортного средства во время поездки на такси — просто нет.

Да, есть на этом рынке компании более высокого класса, сегмента, но это и другие деньги. И здесь тебе не подадут машину в течение десяти минут. Мы сделали виток развития, но, похоже, опять вернулись в те времена, когда ты выходишь на дорогу и голосуешь.

Может, нужно сделать некое объединение этих сервисов, разработать общие протоколы безопасности. И ведь что интересно: спрос на услугу откровенно вырос. Я знаю людей, которые принципиально не спускаются в метро, а пользуются такси. В некоторых компаниях даже пересмотрели программы для того, чтобы дать возможность сотрудникам приехать на работу, если есть такая необходимость, именно на такси, если нет корпоративного транспорта.

Услуга на подъеме, она востребована, но почему тогда падает ее качество? Ведь при росте спроса должен быть и рост прибыли. Ответа на этот вопрос я пока не нашла. И у моих коллег отношение к сервису неоднозначное.

Тот показательный случай, по которому можно судить о падении качества услуг на нашем рынке в целом.

— Получается, планку требований к поставщикам приходится снижать?

— Я не снижаю планку. Наоборот. Понимаю, люди уходят, качество сервиса падает, но, ребята, мы с вами должны заботиться о тех, для кого этот сервис, то есть о бизнес-путешественнике. Для него и так стресс, что в такое сложное время ему нужно куда-то ехать.

Слава богу, за те 20 лет, которые я работаю в индустрии, глобальных ошибок по выбору поставщика у меня не было. Наверное, потому что для меня всегда важны партнерские отношения, а сейчас они важны в кубе. Мы все в непростых условиях. И еще выкручивать руки поставщикам в этих условиях — в корне неправильно. Я за компромисс и конструктивное решение, а не взаимные обвинения.

Кстати, об этом говорили и на MEF в ноябре прошлого года. Мы наконец собрались вместе, впервые за два тяжелых года. Это было не только про MICE, это было в принципе про всю индустрию. Потрясающее событие, просто глоток свежего воздуха за все пандемийное время.

 

— Тема устойчивого развития в тревел-индустрии набирает немыслимые обороты. Аэропорт Стамбула планирует не просто сократить выбросы CO2, а свести их к нулю. Easyjet выпустил для бортпроводников и пилотов новую форму, изготовленную из переработанных пластиковых бутылок. Как считаете, «вписывается» ли эта тема в менталитет российских компаний? Или у нас есть вопросы поважнее?

— Давайте так. Безусловно, есть вопросы поважнее. Но с учетом того, что происходит в нашей природе, обществе, считаю, что, помимо вопросов «поважнее», пандемийное время ставит перед нами вопросы, которые больше про человека и его отношения с природой.

Соответствует ли тема устойчивого развития менталитету русского человека? Скорее нет. Но нужно с чего-то начинать. У нас есть раздельный сбор мусора — медленно, со скрипом, но это работает.

К слову, в нашем отделе тоже он есть. Пластиковую посуду от ланч-боксов, бумагу мы сортирует по контейнерам. Маленький, но вклад.

Западные авиакомпании уже давно ставят индексы по выбросам CO2 в системы онлайн-бронирования. И российские перевозчики начали к ним подтягиваться.

Вы же помните, когда нас всех посадили на «удаленку», в каналах Венеции появились дельфины, и у нас животные на улицы городов выходили. Сколько было фотографий в сети! Лоси, кабаны, лисицы... Вы же помните шутки того времени: «Природа настолько очистилась...» И как положительно на это реагировали люди!

Для меня любимой книгой остается «Маленький принц» Сент-Экзюпери. Причем пришла я к ней уже в осознанном возрасте. Это такой сгусток доброты и мудрых мыслей! Любую фразу можно сделать заголовком к нашей действительности. Проснулся, встал — приведи в порядок свою планету. Это же аксиома. «Мы в ответе за тех, кого приручили» не просто слова, а глубокая мысль, которая заставляет задуматься о себе и других в этом мире.

— Татьяна, вы наверняка уже знаете о том, что в марте планируется Премия BBT Awards. Мы собираемся наградить тех, кто внес наибольший вклад в сохранение индустрии. Скажите, чем бы вы руководствовались при определении призеров?

— Мне было бы важно, смогла ли компания сохранить свой персонал, клиентов, была ли готова подстроиться под новые реалии. Чего греха таить, ведь были компании, которые закрывали офис на ключ и уходили в несознанку, их телефоны молчали. А были компании, которые сделали все возможное, чтобы сохранить команду, а это ценно, занялись анализом рынка, стали делать информационные рассылки, создали отдельные странички, где собирали всю информацию по Covid-19 и пытались ее систематизировать.

Получилось ли переформатировать свой бизнес в новых условиях и закончить год пусть не с прибылью, но хотя бы не в минусе? У всех была такая возможность. Договориться с клиентами в новых обстоятельствах? Вот, пожалуй, то, что стало бы для меня показателем того, что компания достойна награждения Премии BBT Awards по итогам последних двух лет.

— Вам удается путешествовать в эти непростые времена?

— Невозможно работать в тревел-отрасли и не путешествовать. Я, например, очень люблю автомобильные путешествия. На своей машине проехала уже пол-России! Люблю совмещать бизнес и pleasure: всякий раз, куда бы я ни приезжала, стараюсь посетить наш корпоративный отель.

Признаюсь, открыла для себя Воронежскую область, ее бизнес- и MICE-возможности. Ростовскую область, Краснодарский край. Еще был удивительный Валдай, который часто называют «маленькой Швейцарией». В прошлом году на машине доехала до Крыма.

Я — фанат своего родного города. Обожаю Нижний Новгород. И для меня одним из значимых событий прошедшей осени стала организация туда фам-трипа для своих коллег по индустрии.

Но, если честно, для меня 2021 год был даже тяжелее 2020-го. Это был год разбившихся надежд. Казалось, пандемия закончится, будет лучше. Но, по-моему, потом наступил еще больший хаос. Надежды не оправдались. И в конце года было адское ощущение усталости. При этом мы сделали огромный рывок к тому, чтобы компания взлетела онлайн. И вот, мы взлетаем.

В 2022 год я все же смотрю с оптимизмом. И первая ласточка для этого — обращение ВОЗ к странам с рекомендациями о том, чтобы они разумно подходили к ограничениям на международные поездки. Чтобы мир существовал, нужно движение. По-моему, уже все понимают, что пандемия не уйдет и нужно учиться с ней жить. Нельзя сказать, что отрасль живет. Люди ездят скорее вопреки. Подстроить наш мир под новые реалии и наконец его открыть — вот моя надежда на 2022 год.

И еще хочу сказать, что те, кто остался в нашей индустрии после всех последних событий, это люди, которые искренне преданы своему делу. Люди-авантюристы. Когда я задавала себе вопрос в 2020 году, имеет ли смысл оставаться в индустрии, что делать, поняла, что не смогу уйти. У нас страсть к путешествиям в крови, в девиз «We will travel again» мы свято верим. И каждую новую поездку воспринимаем с эйфорией и открытой душой. Это адреналин радости, и он для нас как воздух.

Беседовала Марина Осипова